Поиски взаимности с соседями

Вот тут есть очень важное наблюдение. Шелковый путь естественным образом ориентирован на прямых и ближайших соседей, которые в силу вполне исторически и демографически обусловленных ограничений и опасений, до последнего времени привлекали не самый большой объем китайских инвестиций. Из официальных документов следует, что в своих соседей по Евразийскому континенту вместе с севером Африки Китай вкладывает только 27% своих зарубежных инвестиций, а остальные 75% они в Африке, в Америках и в Австралии. На фоне исторически обусловленной взаимной осторожности задуманный сейчас ход, пытается помирить Китай со своими соседями на новой взаимной основе. При этом долгосрочных поводов опасаться Китая у соседей сейчас ничуть не меньше, а скорее больше, чем веком ранее.

Харбин уже побывал полигоном для интеграции век назад
Харбин уже побывал полигоном для интеграции век назад

В новых отношениях с соседями Китай, может быть уже естественно старшим, но отчаянно пытается себя не навязывать, насколько Китай вообще может себя не навязывать... Это культура очень самоцентрична, и им это очень сложно - сотрудничать на равноправной основе. Трагикомичны ситуации, когда уже обращенные в новую идеологию чиновники пытаются убедить еще не обращенных лидеров китайского(!!) гражданского общества, что Шелковый путь есть путь совместного творчества с желающими этого окружающими странами(!) и посему требует совершенно иных подходов, чем все предыдущие китайские зарубежные инвестиции в рамках политики "выходы вовне". Гражданское общество честно сомневается, что такое возможно в рамках китайской культуры...

Демонстративное желание «не навязывать себя» имеет поистине шизофренический характер – с одной стороны мы с вами вместе будем строить китайский Шелковый путь, а с другой стороны, ребята, это и ваш Шелковый путь. Почувствуйте его как своё. Вот это "официальное" приглашение содержит очень интересную возможность для всех остальных игроков, которые пока как “шелковые” говорят: «да-да, нам это выгодно..., хорошо…, действуйте...». А Китай, возможно, не это имел в виду и не этого ждет. Сейчас самое большое, что отсутствует на “шелковом пути” – это внятная обратная реакция с собственным интересом. Самое время игрокам встать и сказать, причем публично: – да, мы чувствуем Шелковый путь как своё дело и рулить будем вот сюда. После этого можно следить за реакцией Китая. Тех, кто заявит такую позицию, скорее всего, возьмут в долю или хотя бы привлекут к созданию правил игры, которые пока совершенно неясны и самому Китаю. Да, Китай в принципе не знает чем закончится и какие конечные формы примет эта инициатива, рассматривая ее как предложение к сотрудничеству.

Дело в том, что в проекте Шелкового пути складываются несколько разных весьма противоречивых тенденций и политических императивов:

  • стать доминирующей интеграционной силой в Евразии максимально приемлемым для соседей путем;
  • создать современную инфраструктуру для экономического сотрудничества с Европой;
  • убрать из Китая устаревшие технологические цепочки разрушающие среду;
  • занять за границей высвобождающуюся по мере замедления роста рабочую силу;
  • получить за рубежом "второй урожай" с устаревших гигантских госкомпаний и иного бизнеса, деятельность которого внутри Китая по старым схемам более невозможна;
  • построить для себя "экологическую цивилизацию";
  • и др...

Китай хочет снять противоречия, явно существующие между этими задачами, но ему не хватает собственных интеллектуальных и организационных ресурсов. Организационная культура китайцев пока не настолько универсальна (или не настолько разнообразна) чтобы китайский бизнес мог работать везде. Поэтому он изо всех сил изучает, как делать дела по-китайски – в условиях самых разных стран и культур, не только на уровне торговли и финансирования проектов, но и на уровне работы со сложными техническими и экономическими системами.

В точном соответствии с китайским видением семи граней одного явления строительство Шелкового пути не сводится к возведению мостов и портовых терминалов. Это создание партнерских отношений на широком пространстве Евразийского континента, где есть много культурных нюансов, которые надо суметь понять и освоить. Тех, кто поможет Китаю освоить эти культурные нюансы, будут втягивать в партнерство со страшной силой вместе со всем тем, что для этого нужно.

С грустной улыбкой авгура профессор Чжан Цзянпин из института при Комитете по развитию и реформам поведал на встрече 31 июля, что, получив неадекватную реакцию аудитории, Госсовет в прошлом месяце в третий раз поменял название "Шелковой" инициативы. Вместо "один путь-один пояс" в названии фигурируют "пути и пояса" сотрудничества. На китайском, где нет множественного числа, изменение звучит не очень резко. Сделано это чтобы не оставить сомнений - ни один из чающих попасть в объятья соседей не будет недолюблен, но и ни одного сомневающегося принуждать к сожительству не будут (культурологический перевод Евгения Симонова).

Если просматривать коммюнике переговоров, касавшихся Шелкового пути, то пока большая их часть касается конкретных проектов, сосредоточена на частностях, а не на политических правилах игры. Только Россия устами В.В. Путина заявила: «вот тут у нас Евразийский союз, пожалуйста, подвинтите одно к другому». Да еще монгольский Элбегдорж прицепил к нему свой "Степной шлях"- транзит всего из России в Китай через Монголию.

Китай, в том числе из-за дефицита мотивированной обратной реакции партнеров, 28 марта опубликовал свое предложение о правилах партнерства на 20 страницах на 11 языках. Такой открытости в китайской внешней политике и припомнить-то невозможно. При этом есть большая гарантия, что все, что здесь написано, так или иначе имеется в виду хотя бы какими-то китайскими ведомствами из тех трех, что составляли документ «Прекрасные перспективы и практические действия по совместному созданию экономического пояса Шелкового пути и Морского Шелкового пути XXI века».

Одна из очень важных особенностей этого Шелкового пути в Европу заключается в том, что он направлен по линии наибольшего выигрыша. Для воссоединения Евразийского континента китайское руководство старается не ходить дорогами, где сопротивление серьезное. Ну создали США сложности Китаю в Тихоокеанском бассейне – туда без приглашения не пойдем. Цена успеха слишком высока. Реально стоит задача создания дополнительных инструментов международного порядка, уравновешивающих и комплементарных всему Бреттон-Вудскому механизму, сколько его накручено по сегодняшний день. Механизмы партнерства в рамках Шелкового пути должны быть лучше, потому что иначе они проиграют. Никто прямо не говорит сейчас о конкуренции с Бреттон-Вудом, но ясно написано, что на Шелковом пути будут отрабатываться механизмы мирового менеджмента, которые надо делать всем вместе, потому, что по многим параметрам имеющихся механизмов действительно не хватает.